Данная рубрика — это не лента всех-всех-всех рецензий, опубликованных на Фантлабе. Мы отбираем только лучшие из рецензий для публикации здесь. Если вы хотите писать в данную рубрику, обратитесь к модераторам.
Помните, что Ваш критический текст должен соответствовать минимальным требованиям данной рубрики:
рецензия должна быть на профильное (фантастическое) произведение,
объём не менее 2000 символов без пробелов,
в тексте должен быть анализ, а не только пересказ сюжета и личное мнение нравится/не нравится (это должна быть рецензия, а не отзыв),
рецензия должна быть грамотно написана хорошим русским языком,
при оформлении рецензии обязательно должна быть обложка издания и ссылка на нашу базу (можно по клику на обложке)
Классическая рецензия включает следующие важные пункты:
1) Краткие библиографические сведения о книге;
2) Смысл названия книги;
3) Краткая информация о содержании и о сюжете;
4) Критическая оценка произведения по филологическим параметрам, таким как: особенности сюжета и композиции; индивидуальный язык и стиль писателя, др.;
5) Основной посыл рецензии (оценка книги по внефилологическим, общественно значимым параметрам, к примеру — актуальность, достоверность, историчность и т. д.; увязывание частных проблем с общекультурными);
6) Определение места рецензируемого произведения в общем литературном ряду (в ближайшей жанровой подгруппе, и т. д.).
Три кита, на которых стоит рецензия: о чем, как, для кого. Она информирует, она оценивает, она вводит отдельный текст в контекст общества в целом.
Модераторы рубрики оставляют за собой право отказать в появлении в рубрике той или иной рецензии с объяснением причин отказа.
Некоторые тексты, не смотря на то, что в глазах широкой публики их можно назвать устаревшими, все еще приковывают наше внимание, так как они оказались теми зернами, из которых произросли те или иные культурные феномены. Вот возьмем, например, «Странную историю доктора Джекилла и мистера Хайда» Роберта Льюиса Стивенсона. Да, она написана по-настоящему виртуозно, но современному читателю не может не показаться слишком уж медленной, неторопливой. Сюжетных перипетий, опять же, маловато. Преступления мистера Хайда, которого принято воспринимать исчадием зла, как-то не впечатляют. Но все это отступает на второй план, когда пытаешься охватить взором, как эта повесть повлияла на современную массовую культуру. Зашкаливающее число экранизаций, бесконечное количество переосмыслений, отзвуки в самых разных произведениях. И именно это не позволит «Странной истории доктора Джекилла и мистера Хайда» исчезнуть с культурных радаров.
Частенько при издании жанровой классики маркетологи идут на простую уловку: обозначают то, что именно это произведение ЧРЕЗВЫЧАЙНО повлияло на развитие данного жанра. Словно это индульгенция, которая в глазах читателя оправдает те или иные недостатки текста. В аннотации к русскому изданию «Похитителей тел» Джека Финнея 2020-ого года (серия: «Вселенная Стивена Кинга») пытаются провернуть тот же фокус. Мол, именно данная книга задала определенную моду в кинематографе на сюжет о тайном вторжении инопланетян. Мол, а кто сказал, что твоя милая мамочка уже не заменена злобным пришельцем? Не будем отрицать: этот роман Джека Финнея был экранизировал несколько раз, впервые в 1956-ом году. Так же не будем отрицать, что в самых разных произведениях обнаруживаются всякие отсылки и подмигивания Финнею и этой его истории. Но неправильно считать, что сюжет «Похитителей тел» был новаторским. Начнем с того, что подобная идея обнаруживается в новелле «Росток Садовода» Роберта Поттера, первая публикация датируется без малого 1892-ым годом. Рассказ, правда, прошел незамеченным. Не забудем и про то, что сама по себе идея инопланетного вторжения прогремела после выхода в 1898-ом легендарного романа Герберта Уэллса «Война миров» (про мистера Уэллса еще придется вспомнить чуть ниже). Но даже если не трясти пыльные архивы, то легко выяснить, что схожие «Кукловоды» Роберта Хайнлайна вышли в свет за три года (в 1951-ом) до первой версии «Похитителей тел» (в 1954-ом). Киноманов опять же экранизация романа Финнея не могла сильно удивить, ведь, например, в 1953-ем случились «Захватчики с Марса» Уильяма Кэмерона Мензиеса. Если суммировать все сказанное, то получается, что «Похитители тел» Джека Финнея вышли в свет, когда уже сформировалась традиция всех этих историй про инопланетян, принявших облик добропорядочных землян.
Но при чем тут Герберт Уэллс? А вот при чем. Финнея с Уэллсом роднит то, как они вписывают невероятное в предельно реалистичные декорации. Маленький калифорнийский городок в «Похитителях тел» прорисован очень тщательно. Читатель узнает про все эти магазинчики и кафешки, на страницах мелькают имена жителей, которые друг друга знают с самого детства, все эти визиты вежливости, чаепития на верандах, почти медитативное автомобильное движение на узких улочках, ну, и тому подобное. Вся эта история начинается крайне буднично. Главный герой – городской врач – выслушивает странную жалобу одной своей давней подруги. Мол, ее сестра считает, что с их дядей происходит что-то странное. Но по началу кажется, что странное происходит именно с сестрой (она, вообще, нормальная, если такое говорит про родного дядю?). Иррациональное проникает на страницы романа, а вместе с тем и в жизнь персонажей медленно и как бы невзначай. При этом Финней не тратит лишних слов, стиль откровенно протокольный (Герберт Уэллс тоже любил так писать). Никаких тебе лирических отступлений, проникновенных рассуждений, чрезмерной детализации, диалогов ни о чем – все только по делу, тут нет ни единой лишней детали.
Что любопытно, смотрится все это весьма противоречиво. То есть перечисленное должно быть плюсом, но сюжет кажется слишком прямолинейным, а повествование несколько суховатым. Тут бы еще нескольким событиям случиться, а вот тут не помешало бы автору немножко расписать именно вот эту вот сцену… Но все эти претензии меркнут по сравнению со скомканным финалом. Финней умудрился разрешить всю коллизию за одну коротенькую главку. Складывается впечатление, что автор просто устал и решил быстренько поставить финальную точку.
Разумеется, современному читателю «Похитители тел» могут показаться архаичными и предсказуемыми. Но даже современный читатель не сможет отрицать, что Джеку Финнею явно удалось описать медленное скатывание повседневности в кромешный ужас. Причем ужас тут хитрый: ведь все вроде бы, как было, так и есть, но вот все же реальность словно бы истончилась. Пожалуй, «Похитителей тел» и впрямь можно прочитать только ради этого эффекта, по крайней мере, он позволяет провалиться в книжку с головой. А недостатки можно и потом посчитать.
Любопытно, что критики усмотрели в «Похитителях тел» метафору «охоты на ведьм», которая как раз в это время разразилась в США. По мнению критиков Джек Финней как раз и передал вот это вот ощущение, что пресловутый советский шпион может оказаться под кроватью любого законопослушного американца. Разумеется, такой угол зрения делает книжку Финнея глубже и любопытней, но вот что сказал сам автор по этому поводу: «Я знаком с многими толкованиями этой истории, и они меня забавляют, потому что никакого особого смысла в ней нет; я просто хотел развлечь читателя и никакого дополнительного значения в сюжет не вкладывал». Безусловно, общественная атмосфера в США того времени, когда писались «Похитители тел», вполне могла отразиться в тексте. Непроизвольно. Но если уж так смотреть (и забыть, что книжка просто построена на одном из базовых страхов человека; страхе Другого; Другого, которого сложно вычислить), то ее и сейчас можно признать актуальной и выражающей дух эпохи. Только теперь ищут не коммунистов, а скрытых педофилов, расистов и абьюзеров.
Я не отношусь к числу одержимых коллекционеров: «последнюю рубашку продай, но редкую «рамочку» на полку поставь!». Уважаю таких людей, но нет, я не из них. Есть, однако, книги, которые существуют только в виде «малотиражек», так что время от времени приходится раскошелиться. Не на «художку», конечно: приличной художественной литературы хватает и в более-менее бюджетном секторе. Другое дело профильный нон-фикшн. Биографии, мемуары, все такое. Вот, например, сборник писем Роберта Хайнлайна: вряд ли у нас его когда-нибудь издадут полноценным тиражом, а в работе уже пару раз пригодилось. Ну и для расширения общей эрудиции, само собой.
«Любой, кто ищет в этой книге ответы, обманывает себя»
Роберт Хайнлайн. Ворчание из могилы: Письма. / Robert Heinlein. Grumbles from the Grave, 1989. Пер. с англ. Swgold. — Липецк: Крот, 2014. — 560 с. — Тир. 500.
Спорить о творчестве Роберта Энсона Хайнлайна, о подтекстах, аллюзиях и реминисценциях, о мотивах и взглядах писателя, легко и приятно. Тем более что сам мэтр, одновременно работавший над «Чужаком в стране чужой», романом, ставшим одной из «библий хиппи», и напористо-милитаристскими «Космическими рейнджерами» дал обильный материал для диаметрально противоположных интерпретаций. Но если вы опасаетесь, что выход «Ворчания из могилы», сборника избранных писем Р.Э.Х., подготовленного вдовой писателя, положит конец этим увлекательным дискуссиям, расставив все точки над «i», спешу успокоить: не дождетесь! Скорее эта книга подкинет уголька в топку неутихающих споров о личности и творчестве автора.
«Ворчание из могилы» разбито на тематические разделы («Истоки», «Глянец и подростки «Скрибнера», «Почта почитателей и прочая трата времени», «Путешествия» и т.д.), составленные из писем разных лет. За редкими исключениями это выдержки из переписки Хайнлайна с двумя корреспондентами: легендарным Джоном Вудом Кэмпбеллом, первым издателем Р.Э.Х., и Лертоном Блассингэймом, который долгие годы оставался бессменным литературным агентом писателя. Вероятно, именно такой выбор диктует основные темы книги: во-первых, обсуждение расценок, гонорарных ставок, роялти, возможных рынков сбыта и допустимых сокращений в текстах; во-вторых — многословные отчеты о том, «как я провел лето», где побывал и что повидал, с какими проблемами столкнулся при строительстве очередного «родового гнезда», сколько времени невозвратно потратил на переписку с поклонниками, интервью журналистам и выступления перед библиотекарями.
Парадоксально, но о своих книгах Хайнлайн пишет крайне скупо — если не считать технические и деловые аспекты. Что ж, его право: писатель, который так и рвется объяснить, что он «на самом деле» имел в виду, и впрямь выглядит нелепо и жалко. Тем не менее портрет Р.Э.Х. на этих страницах вырисовывается весьма специфический. С одной стороны, автор «Космических рейнджеров» предстает человеком неприятно меркантильным и циничным (не раз повторяет, что пишет «для денег», выражает готовность внести любые правки, лишь бы поскорее получить чек), с другой — болезненно ранимым и амбициозным (один из лейтмотивов книги — «брошу писать, как только получу первый отказ»). Зная то, что мы знаем о Хайнлайне сегодня — например, что всю жизнь в его столе лежал ранний, невостребованный издателями роман «Нам, живущим», — принять такую характеристику непросто. Впрочем, ждать подлинной искренности от переписки, которую писатель ведет со своим литагентом, было бы, мягко выражаясь, странно.
Складывается впечатление, будто большую часть своей взрослой жизни Хайнлайн прожил в вакууме — и литературном, и политическом. Нет, он, конечно, читал не только научные журналы, инструкции и бюллетень Американской стрелковой ассоциации — но и, например, Эрнеста Хемингуэя, Джеймса Джойса (о котором отзывался без восторга) и даже Джона Барта. Встречаются в письмах и редкие упоминания писателей-сверстников из «фантастического цеха» — но нет никаких свидетельств, что Р.Э.Х. следил за их творчеством хотя бы вполглаза. И такое возможно — чукча, в конце концов, не читатель. Но трудно поверить, что все бури в англо-американской фантастике — триумф «новой волны», разрушение традиционных жанровых табу, выход SF из гетто — обошли его стороной: романы Хайнлайна свидетельствуют об обратном. То же с социальными потрясениями: молодежные бунты, «дети-цветы», сексуальная и психоделическая революции, рок-н-ролл, Вьетнам, Уотергейт — автор «Чужака в стране чужой», если судить по его письмам, обо всем этом слыхом не слыхивал. Но книги-то, книги говорят о другом!..
Раскрывается Р.Э.Х. только тогда, когда очередной редактор начинает «хотеть от него странного», поучать и направлять — иными словами, принимает на себя обязанности цензора. Вот тут, в пылу спора, грандмастер действительно несколько раз пробалтывается о вещах, принципиальных для понимания всего его творчества. Любопытно сравнить эти письма с перепиской братьев Стругацких, изданной недавно отдельным пятитомником. Казалось бы, разные страны, разная экономическая и политическая система, разная идеология... Но когда речь заходит о редакторских правках, вызванных требованиями цензуры, сходство эмоциональной реакции писателей бросается в глаза. Как и советские редакторы шестидесятых-восьмидесятых от АБС, их американские коллеги требовали от Хайнлайна правок, которые он считал абсурдными, бессмысленными, ханжескими и, хуже того, искажающими исходный замысел. Что характерно, в послевоенных США требования цензуры объяснялись теми же причинами, что и в Советской России: заботой о нравственном здоровье подрастающего поколения. Болезненно-ранимого писателя это бесило, выводило из себя, что отчетливо видно по письмам, хотя Вирджиния Хайнлайн, вдова писателя, изрядно выхолостила и сократила переписку, чтобы привести образ своего мужа в соответствие с официальной иконографией.
Однако самыми живыми выглядят завершающие главы книги, посвященные «Чужаку в стране чужой». Из них можно узнать, к примеру, что Хайнлайны состояли в переписке с девушкой из «семьи» Мэнсона — по их уверениям, не подозревая об увлечениях фанатки. Жаль, что вдова писателя не включила этот материал в общую подборку. Ну и, конечно, одно развернутое письмо поклонникам, приведенное тут без сокращений, стоит десятилетней эпистолярной хроники «Хайнлайн-Блассингэйм». В паре цитат из этого мини-эссе о творческой философии и жизненных взглядах Р.Э.Х. сказано больше, чем на сотне предыдущих страниц:
«Я всегда должен держать в уме, что мой потенциальный читатель может потратить свои деньги на пиво, а не на мои истории, я должен каждую минуту осознавать, что я конкурирую за деньги с пивом — и что я не могу себе позволить упустить клиента. Если бы я производил, скажем, картофель или говядину, то я мог бы быть уверен, что мой продукт имеет некоторую ценность на рынке. Но история, которую не любят читать клиенты, не стоит НИЧЕГО».
Или:
«Я задавал вопросы.
Я не давал ответов. Я пытался встряхнуть читателя, освободить его от некоторых предубеждений и побудить его думать самостоятельно, направить мысли в новое, неиспробованное русло. В результате каждый читатель получил от этой книги что-то свое, потому что он сам находил свои ответы <...>
Любой, кто ищет в этой книге ответы, обманывает себя. Она — приглашение подумать, а не уверовать».
Жаль, что не все «Ворчание из могилы» так написано — получилась бы нетленка, не уступающая лучшим романам Р.Э.Х. А так — всего лишь библиографическая редкость, книга, обязательная к прочтению для каждого уважающего себя хайнлайнофила... ну и для хайнлайнофоба, само собой, тоже.
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="2015-Чужак в стране чужой-Издательство «Эксмо».jpg" vspace="5" hspace="5" />Роман Роберта Хайнлайна «Чужак в чужой стране» впервые я прочитал ещё в школе. Это было одно из самых первых изданий на русском языке, книга 1992 года, перевод Нины Коптюг. Позже я неоднократно перечитывал книгу (три раза, если быть точным), каждый раз в новом переводе: C. Миролюбова, Монахова и Молокина, Ковалевского и Штуцер (обложки все четырёх книг расположены в конце поста, соответственно, упоминанию в тексте). Переводы Коптюг и Ковалевского/Штуцер считаю лучшими из прочитанных, Монахина и Монахова/Молокина — худшим (одно название «Чужой в стране чужих» чего стоит). И вот пришёл черёд новой (для меня) версии – перевод Пчелинцева. Почему только для меня? Потому, что в этом переводе роман издаётся не впервые, а данная книга для «Эксмо» – повод расширить серию (без преувеличения, очень удачную, как по подборке произведений, так и по качеству исполнения книг) «Золотая коллекция фантастики».
Чем же очередное издание отличается от всех читанных доселе (и наличествующих в моей личной библиотеке) вариантов романа? Самое приятное – в книге есть комментарии, достаточно объёмные. Хайнлайн всегда любил щедро разбрасывать по тексту множество ссылок, аллюзий, смысловых каламбуров, афоризмов, адресуя читателя к самым разнообразным областям, конечно, без уточнения аксиоматичных для него, как американца, нюансов. Крылатые фразы им редактируются, цитаты переиначиваются (одна из которых является названием книги), тонкие намёки бросаются вскользь, толстые швыряются прямо в физиономию изумлённого читателя – уловить всей полифонии написанного не носителю американского языка и культуры невозможно. Поэтому, любое подспорье в виде сносок, комментариев, критических статей я всегда принимаю с большой благодарностью.
Также очень радует, повторюсь, качество самой полиграфии, от бумаги до дизайна оформления, рисунка на обложке (+ супер) и печати – всё на очень высоком уровне. Такую книгу не только приятно читать, но и не стыдно подарить.
Отдельно хотелось бы отметить перевод Пчелинцева. Далеко не бесспорный, не самый лучший, на мой взгляд, но очень интересный. Главная его отличительная черта – самый многословный из всех мною читанных. Кроме того, он ещё и наиболее язвительный. Ощущение, что книгу написал другой, более болтливый (хотя упрекнуть в словесной скупости, особенно в поздний его творческий период, писателя мог бы только тот, кто не читал) и ворчливый Хайнлайн. Слышал я о том, что сам источник для перевода был другим – более полная версия романа, без купюр, и это очень похоже на правду.
Сравните сами текст первого абзаца. Вот, что мы читаем в переводе Пчелинцева:
И ежу ясно, что самую большую опасность для человека представляет человек (то ли он сам, то ли его ближний, а может, даже и не ближний, а какой-нибудь совсем уж дальний — тут мнения расходятся). Вот этот-то хорошо известный очень распространенному в природе насекомоядному млекопитающему (см. сочинения А. Брэма) факт и стал основополагающим при подборе кадров для первой марсианской экспедиции (марсианской, это в смысле человеческой — на Марс, а не, скажем, марсианской — невесть куда). В те далекие времена, через восемь лет после основания первого поселения на Луне, не было еще и разговора, чтобы лететь от планеты к планете с постоянно включенным двигателем; короткий начальный разгон, изнурительно-долгий свободный полет, предпосадочное торможение — вот и все, на что была способна тогдашняя техника. Двести восемьдесят пять дней (земных, каких же еще) от Земли до Марса, столько же на обратный путь да плюс еще четыреста пятьдесят дней сидеть на Марсе в ожидании, когда же наконец планеты выстроятся в конфигурацию, подходящую для этого самого обратного пути. Жуть.
В версии Ковалевского/Штуцер слов много меньше:
Члены первой экспедиции на Марс подбирались с учетом предположения, что самый главный враг человека — это он сам. В те времена, то есть спустя восемь лет после основания первой земной колонии на Луне, межпланетный корабль землян должен был лететь в свободном падении по орбите Терра-Марс ровно двести пятьдесят восемь суточных оборотов Терры и столько же обратно, а еще четыреста пятьдесят восемь таких же суток ждать на Марсе, пока обе планеты не сойдутся в позиции противостояния и не дадут возможность кораблю возвратиться домой.
Даже очень слабый с литературной точки зрения перевод Монахова/Молокина выглядит лаконичнее пчелинцевского:
Первую экспедицию на Марс комплектовали, исходя из принципа, что главная опасность для человека — сам человек. В те времена, через восемь земных лет после основания первой лунной колонии, люди могли совершить такой полет лишь в три приема: с Земли на Марс за двести пятьдесят восемь земных дней, за такое же время — обратно, плюс четыреста пятьдесят пять дней на Марсе в ожидании, пока планеты займут положение, выгодное для возвращения.
Я, к сожалению, английским не владею, потому могу только версии переводов сравнивать, и да, книга «по-Пчелинцеву» получилась другая. Первый же абзац, как вы сами могли убедиться, настраивает на то, что у повествования несколько иное настроение, более трёповое и ёрническое, чем я помню. Хотя роман и так нельзя обвинить в излишней серьёзности или мрачности тона, несмотря на всю значимость поднимаемых им вопросов и охватываемых тем. Роберт Хайнлайн от души повеселился, пройдясь сатирическим катком практически по всему, что попало в поле его зрения: политике, образованию, юриспруденции, журналистике, церкви и религии (масло и масляное? а я, вот, считаю, что это не одно и то же), шоу-бизнесу, телевидению, психологии – список можно продолжать до бесконечности, с каждым прочтением открывая для себя всё новые и новые грани книги.
Вернув на землю марсианского Маугли, воспитанного инопланетянами человеческого детёныша, автор посмотрел на землян (в силу географической обусловленности – именно американцев) с точки зрения инопланетной цивилизации. Получилось очень забавно, вызывающе, глубоко, умно и остроумно. Как и всегда у Роберта Энсони Хайнлайна. Рассказывать что-то о сюжете не буду – прочитайте сами, книга того стоит. Предупрежу только тех, кто относится к числу неистовых приверженцев какой-либо из религий. Вам, наверное, читать эту книгу не надо. Есть вероятность, что Хайнлайн оскорбит ваши чувства.
Ну, а я, как человек светский, в очередной раз нахожу глазами первую фразу, чтобы отправиться в головокружительное путешествие: Жил да был марсианин, и звали его Валентин Майкл Смит…
http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="1992-Чужак в чужой стране-Издательство «Глаголь».jpg" /> http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="1993-Пришелец в земле чужой-Издательство «Северо-Запад».jpg" /> http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="1993-Чужой в стране чужих-Издательство «Флокс».jpg" /> http://ic.pics.livejournal.com/e_bath/120..." title="1994-Чужак в чужой стране-Издательство «Полярис».jpg" />
облако тэгов
